Мы рождаемся, крепко сжав пальцы на горле костлявой старухи, и с годами лишь ослабляем хватку… Пока руки, дрожа, не отпустят костяной позвоночник, и Смерть, отдышавшись, не взмахнет остро отточенной косой, разделяя миг бытия и небытие, и даруя нам момент неизбывной свободы.
Иногда хочется стиснуть пальцы, сжать кулаки, и вцепиться зубами в эту неизбежность, в этот маленький участок заводи Великой Реки, где сходятся, петляя в ночном тумане, пути, и мерцает слабой путеводной звездой костерок у заброшенной переправы. Перевозчик оставил свой челн, и играет в орлянку с облезлой собакой, при взгляде на которую начинает казаться, что троится в глазах… Выигрывает пес, как ни странно.
Монетки сыпятся, сыпятся, обращаясь на лету в звезды, кометы, взрывающиеся солнца и огненные колеса неспешно вращающихся галактик, и гаснут в тишине под треск пламени…
Хочется бесконечно длить себя, уворачиваясь от летящего в глаза песка мгновений, проскальзывая между каменными глыбами болезней и немощей, режущими краями игл-потерь, и нежданно возникающими из пелены цепей долга из черного металла…
Хочется радоваться жизни. Хочется…
Но увороты от летящих напастей отнимают большую часть бытия, и наслаждение отходит на второй план, а потом и вовсе исчезает в наслоениях существования.
А песок все летит, и застит взор, и кажется, будто не будет ему конца. И огонь маяка почти не виден, и кажется, что еще - идти и идти; ан нет, вот песчаная буря стихает, как будто выключенная кем-то, и ее крыло проходит мимо, сквозь нас, оставляя чистый прозрачный воздух и крупные ночные созвездия. Время заканчивается.
Любое время однажды заканчивается, и наше не станет исключением. Как ни уворачивайся, как ни избегай тенет на ногах и руках - наступит момент, и ты разожмешь скрючившиеся пальцы. Раздастся свист клинка, насаженного на длинную рукоять, отполированную самой Вечностью, и…
… что-то закончится. Чтобы что-то началось.
Так всегда бывает. Завершай предыдущее действие, прежде чем начать следующее.
Не забывай о том, что Дао, выраженное словами, не есть истинное Дао. И Будда тоже прав. Даже если он - лев.
А где же тут надежда?
Вот она: я надеюсь, что песка в колбах часов, истекающим рваным временем, у нас всех достаточно, и перевозчик, проигравшийся облезлому Церберу в пух и прах, махнет рукой, оборачивающейся на лету крылом, и небеса, наконец, откроют нам себя.
Я верю в то, что мы здесь - не напрасны, как нелегко бы нам не приходилось…
И сколько бы беспамятство не длилось, домой прийти - прекрасно.
Мы все идем домой, уйдя оттуда по малолетству прошлому души и духа, и тяжек путь, слаба уже подпруга, и тянет кануть в ночь, где нет ни звука…
Мы - дойдем.