Есть долг, честь и совесть. И кибервойска.
читать дальшеЧто такое отношения?
Я не имею в виду отношения между человеком и обществом, или между иными формациями. Меня интересуют отношения между людьми.
Любовь?
Да, и любовь тоже. Любовь, уважение, товарищество, ненависть, страх, влечение, необходимость, тяга, желание, жажда...
Уважение. Восхищение, превозношение, обожание, возвеличивание, воздаяние почестей, стремление прислушиваться и воспринимать слова...
Дружеские отношения - стремление помогать и принимать помощь, поддерживать и возвышать…
Сегодня вы хотели услышать мои слова об отношениях?
Так вот… Вы их не услышите. У меня их больше нет.
Д-р Спенсер, лекция в Холле Права, Параллель. Незадолго до исчезновения д-ра во время арктической экспедиции.
Он сжал лепесток манипулятора, заставляя кресло резко выкатиться на середину комнаты. Ускорение отозвалось болью в ногах и позвоночнике, но Спенсер стерпел ее, внутренне радуясь способности ощущать это свидетельство выздоровления – медленного, затянувшегося, но, к счастью, теперь неизбежного.
Женщина, закутанная до самых бровей в утепленное сари, медленно коснулась сенсора замка, и дверь, трепеща, захлопнулась. От движения перепонки в лицо Спенсеру пахнуло терпким ароматом духов, ванили и лыжной смазки. Последняя нотка была настолько чуждой и неподходящей его возлюбленной… Доктор вздохнул. «Что же, кажется, сегодня я услышу много нового о себе и своих, кхм, особенностях».
Она неторопливо прошла к мягкому гелевому дивану, и опустилась в его недра, замерев.
Молчание тянулось долго, как сама вечность. Спенсер молчал, потому что не хотел говорить о том, что нужно было обсудить давно, еще в самом начале – когда его привезли на наемном махолете в окружную больницу. После первых операций и реанимации. После неловкой попытки самоубийства, обошедшейся в сломанную челюсть и три лишних недели палаты терапии. Инульгем тогда пообещал сломать ему обе руки, если Спенсер даже громко подумает о таком способе оставить службу в Корпорации.
Она не пришла ни в больницу, ни в комплекс «Горний ручей», где проходил период восстановления перед серией операций по регенерации и имплантации. Два вид-звонка, состоящих, в основном, из обоюдного молчания. Увеличившийся в разы поток счетов за покупки в дорогих маркетах и бутиках, поездки на курорты, заказ омолаживающих процедур… Основной банковский счет Спенсера задрожал, но выдержал и этот натиск. «Но на кой уроженке этой Параллели, помешанной на генной хирургии и здоровом образе жизни, омолаживаться в… погодите, двадцать пять? О, боги… Вы жестоки», - думал тогда доктор, аккуратно подтягивая резервы с рабочих счетов, и ограничивая безумный dance Macabre своей почти бывшей женщины на костях его финансового состояния и репутации. – «Интересно, сколько она вытерпит, прежде чем объявит о размолвке и разрыве отношений?»
- Ты – грязное никчемное животное, Спенс! – доктор вздрогнул, услыхав в свой адрес такой пассаж. На мгновение в нем вспыхнула ярость, и он схватился за изящные ручки своего кресла, пискнувшие и задрожавшие. – Ты оставил меня, твою возлюбленную, без средств к существованию!
Спенсеру стало тошно и неловко. Словно в его приемной кто-то навалил огромную кучу прямо на стол секретарю. И неважно, что секретарь – виртуал, и запахи не ощущает…
- Как ты посмел попасть в ту авиакатастрофу! – женщина не унималась, словно разыгрывая давным-давно прорепетированную и отработанную до последнего жеста мизансцену. – Я так переживала, так переживала…
Из-под складок ее темного одеяния раздали вполне натуральные рыдания, и Спенсер перевел взгляд на глаза, прикрытые тонкой полоской полупрозрачного капюшона-сетки. Они были сухи, как колодец в пустыне.
Он снова промолчал, прокручивая в сознании и виртуале последние траты Тайны, и привязывая их географически. Несколько переводов с призрачной меткой «консультации» были сделаны на небольшой счет, принадлежащий лыжному курорту «Совиный Берег». Куда она зачастила как раз с момента неожиданного возвращения переломанного и медленно загибающегося Спенсера в эту параллель…
«А теперь – внимание. Кажется, тебя пытаются кинуть на бабки, и свалить к лыжному инструктору…» - док криво усмехнулся, стараясь, чтобы наружу эта гримаса не проникла. – «Интересно, а если бы я не сидел неподвижно в медицинском кресле, вы бы пришли вместе, и набили мне морду?»
- Понимаешь, мне необходимы ежедневные процедуры, косметические, и медицинские, чтобы…
- Понимаю. Чтобы создать хотя бы видимость мозгов в твоей красивой голове. Весь этот пиллинг, шейпинг, шопинг и фрекинг – удел дам далеко за пятьдесят, знаешь ли. Тебе же двадцать шесть, а выглядишь ты на шестнадцать…
- Но я хочу быть красивой!
- Лучше бы ты хотела стать умной. И, например, появилась бы разок в больнице, пока я там загибался, не зная, выживу, или нет.
- Но милый, я так переживала…
- Не вижу. И не верю. Кстати, как поживает твой лыжный инструктор?
- К-какой…
- О, у тебя их несколько? Ты делаешь успехи, дорогая… Советую еще обратить внимание на танцоров клиско, их тазовая мускулатура великолепна. Если бы они еще не были поголовно гомосексуалистами…
- Милый, ты сменил ориентацию? Ой, это так неожиданно…
- Тайна, ты ведь даже не блондинка! – Спенсер встал с кресла, и сделал два шага навстречу ей, сжав зубы от адской боли. Внутри поврежденных конечностей сжались и явственно заскрипели регенерированные кости и мышцы, переплетавшиеся с искусственными имплантами. Большие карие глаза, широко распахнутые с выражением глубокого непонимания, напомнили ему, что в этих краях анекдоты про блондинок не существовали никогда. В отличие от блондинок. – Откуда такая уверенность в моей тупости и ограниченности?
- Н-но… Линдси сказал, что ты не сможешь ходить никогда, его дядя…
- В жопу дядю, и твоего Линдси! – рявкнул Спенсер, шагнув еще раз. Потом еще. – Будь он хоть трижды мужчиной, хоть сверху, хоть снизу… Он не знает, что мы с тобой не женаты!
Глаза под сеткой распахнулись еще шире. Тайна испугалась и, кажется, испытала шок.
- Как не женаты? А помолвка? Год назад, еще до…
- Идиотка… - прошипел доктор, останавливаясь прямо перед ней. Внутри него верещали датчики медицинской системы, накатывающей волну за волной стимуляторы и обезболивающие. Но душа требовала движения и, что уж там, мести. – Тебя твои родственнички, змеи подколодные, так и не научили, что после помолвки, спустя год или два, нужно проходить процедуру государственной регистрации сочетания? Иначе при размолвке ты не получаешь ни шиша, кроме того, что записано в предварительном соглашении…
Он поднял правую руку, и направил указательный и средний пальцы ей в переносицу, внимательно наблюдая за глазами и складками сари.
- Дорогой, ты так волнуешься… - Тайна пошевелила руками под сари, словно доставая что-то из набедренной сумки… или кобуры. – Может, я помогу тебе?
Спенсер мысленно нажал на спуск парализатора, вмонтированного под ноготь. В кончике пальца образовалась темная точка, выплюнувшая синюю вспышку изучения. Тайна, дернувшись, обмякла в объятиях геля. Из-под сари на пол выскользнул короткий излучатель.
«Значит, все-таки, угадал», - Спенсер подозвал кресло, и, матерясь про себя, осторожно уселся в него, позволяя медсистемам делать свое дело. – «Линдси, или Франки, или еще какой обалдуй. Нейропрограмматор. Зомби-программа. Увы, ребята… Я, конечно, не дядя всего ФБР Джо Хуккер, который такие схемы по десятку на дню раскрывает, чисто для разминки. Я – доктор С. Спенсер, и убей меня господь, если я помню, что означает эта гребаная «С» перед моей фамилией… Зато я видел много миров, и умею убивать. И работаю в странной… и иногда весьма страшной Корпорации. Для которой что Хуккер, что какой-то лыжный инструктор, что вся Параллель – одна пригоршня праха».
Он поднял излучатель манипулятором. Стандартный гражданский парализатор, дизайнерский корпус, куча ненужного функционала, сжигающего батарею втрое быстрее… И ни одного отпечатка пальцев, кроме оставшихся от Тайны. Гравитационный барьер утилизатора сглотнул кусок пластика и металла, не поморщившись.
С Тайной было сложнее.
Спустя двенадцать дней Спенсер стоял в кабинете киберпсихиатра Дариана Мюллера по прозвищу «Борман». Доктор налегал на трость под неслышимый никому, кроме него, писк медимплантов, но садиться отказывался. Борман бледнел, потел, протирал широкий лоб с залысинами, но отказать своему гостю в правде так и не смог.
- П-понимаете, д-д-д…
- Доктор. Философии. Спенсер, – вдумчиво поскрипывая коленями, отвешивал слова Спенсер. – А вы – киберпсихиатр. Вот и дайте мне раскладку по пациенту 4560, код «Тайна». Диагноз. Сроки исцеления. Виновные. Способы исцеления. Виновные. Способы наказания.
- Спенсер, я…
- Молчать! – Доктор вытянул вперед трость, чтобы выступающий из нее раструб десинтора был как можно ближе к мгновенно взмокшему лицу Дариана, и ласково пошевелил пальцем, затянутым в лайковую перчатку. Спуск слегка подался под прикосновением. Из-под стола послышался трубный протяжный звук, заглушаемый шипением ароматизатора. – Без заиканий. У вас есть минута. Время пошло.
Борман покраснел, хрюкнул, но смог справиться с собой, заглотив пилюлю из коробочки на запястье. И затараторил неестественно высоким голосом:
- Понимаете, пациентка с тяжелым поражением личности, известная как «Тайна», находится в искусственной коме с момента поступления две недели назад…
- Одиннадцать дней. Точнее, доктор! – подбодрил его тычком трости Спенсер. – Или вы хотите жить вечно?
- Хрррр… Поражение основной личности проведено через имплант шунта, при подключении к зараженному источнику. Загружена матрица новой личности, выявленная и лоцированная нашими киберами. Создатель матрицы пока неизвестен, но…
- Сорок пять секунд. Смелее, никто вас в полицию не сдаст…
- Лыжный курорт «Совиный Берег». Лыжный инструктор Линдси Баскет, он же – Красавчик Ион Ионеску, румын…
- Прогнозы? – прервал Бормана Спенсер, доставая из левого кармана пластиковые листочки.
- Восстановление основной личности в полном объеме невозможно, затронуты базовые параметры и память… Мы приложим все усилия, но… Понимаете… - киберпсихолог шумно вдохнул, и снова испортил воздух в кабинете. Спенсер поморщился, чуть двинув пальцем. – Мы восстановим ее по теневым копиям в шунте, но с потерей памяти о последних событиях!
- На период в год.
- Ч-что, простите? – Дариан непонимающе дернул утопающим в жировых складках подбородком. – П-почему?
Спенсер опустил трость, с трудом заставляя руку не заходиться мелкой дрожью от боли в ногах.
- Вы справились, мистер Мюллер. Я оплачу все расходы. Вы сотрете из ее памяти меня, наши отношения и события после мая прошлого года. Скажем так, травма мозга после падения с лыж на курорте, амнезия… Придумаете сами.
- Х-хорошо… - киберпсихолог покраснел еще сильнее. – Прошу простить за… э-э-э…
- Не беспокойтесь. Я бы сам обгадился, будучи на вашем месте, – Спенсер, улыбнувшись, бросил на стол листочки, которые сжимал в левой перчатке. – Перед стиранием зомби-программы продемонстрируйте носительнице эти визуалы. Это поможет вычистить её полностью…
Дориан Мюллер уставился в разлетевшиеся веером перед ними объемные снимки. На белом искрящемся снегу было распростерто тело молодого мужчины в яркой зелено-оранжевой куртке лыжного инструктора. Снег усеивали ярко-алые пятна и капли, сливавшиеся под телом в сплошной покров, исходящий паром. Многочисленные разрезы и разрывы превратили торс и ноги инструктора в сплошную кашу. Обрывки ткани, белые кости, сизые обрывки внутренностей, красная кровь и вялые волокна мышц…
На смуглом красивом лице погибшего застыло странное выражение удивления и страха, и застывшие глаза смотрели прямо в камеру, заглядывая куда-то глубоко в душу.
Бормана стошнило прямо на визуалы.
- Снеговой комбайн. Без кожуха. Прискорбная случайность, - глухо сказал Спенсер, уже открывающий двери кабинета. – Надеюсь, вы понимаете, что это не должно выйти из нашего тесного круга, Дариан?
- Да, доктор! – Мюллер приподнялся в кресле, опершись руками в склизкую жижу на столешнице. – Я буду нем, как…
Дверь закрылась.
-… могила, - договорил киберпсихолог, и потерял сознание.
Спенсер стоял перед молочно-белым кругом перехода, и понимал, что в этом мире теперь появится только на миссии. «Укатали сивку крутые горки? Или сивка укатал сам себя?» - подумал доктор, поправляя лямки рюкзака. Все счета переведены на Корпорацию, недвижимость законсервирована, легенда создана, федералы обласканы…
Тайна завтра выйдет из лечебницы.
Похудевший и осунувшийся доктор Мюллер сказал по вид-связи, что она так и не смогла вспомнить ничего о Спенсере. Банковский счет клиники, пополнившийся накануне, похудел на несколько миллионов - в счет обеспечения дальнейшего существования этого милого создания. Маленькой Тайны. Но Спенсер знал, что киберпсихолог планирует жениться на своей пациентке, и нисколько не беспокоился об их судьбе, совместной или раздельной...
Жизнь казалась прекрасной.
Таймер пискнул, и он широко шагнул на своих исцеленных ногах в колыхнувшийся туманом круг.
Начинался новый день.
Я не имею в виду отношения между человеком и обществом, или между иными формациями. Меня интересуют отношения между людьми.
Любовь?
Да, и любовь тоже. Любовь, уважение, товарищество, ненависть, страх, влечение, необходимость, тяга, желание, жажда...
Уважение. Восхищение, превозношение, обожание, возвеличивание, воздаяние почестей, стремление прислушиваться и воспринимать слова...
Дружеские отношения - стремление помогать и принимать помощь, поддерживать и возвышать…
Сегодня вы хотели услышать мои слова об отношениях?
Так вот… Вы их не услышите. У меня их больше нет.
Д-р Спенсер, лекция в Холле Права, Параллель. Незадолго до исчезновения д-ра во время арктической экспедиции.
Он сжал лепесток манипулятора, заставляя кресло резко выкатиться на середину комнаты. Ускорение отозвалось болью в ногах и позвоночнике, но Спенсер стерпел ее, внутренне радуясь способности ощущать это свидетельство выздоровления – медленного, затянувшегося, но, к счастью, теперь неизбежного.
Женщина, закутанная до самых бровей в утепленное сари, медленно коснулась сенсора замка, и дверь, трепеща, захлопнулась. От движения перепонки в лицо Спенсеру пахнуло терпким ароматом духов, ванили и лыжной смазки. Последняя нотка была настолько чуждой и неподходящей его возлюбленной… Доктор вздохнул. «Что же, кажется, сегодня я услышу много нового о себе и своих, кхм, особенностях».
Она неторопливо прошла к мягкому гелевому дивану, и опустилась в его недра, замерев.
Молчание тянулось долго, как сама вечность. Спенсер молчал, потому что не хотел говорить о том, что нужно было обсудить давно, еще в самом начале – когда его привезли на наемном махолете в окружную больницу. После первых операций и реанимации. После неловкой попытки самоубийства, обошедшейся в сломанную челюсть и три лишних недели палаты терапии. Инульгем тогда пообещал сломать ему обе руки, если Спенсер даже громко подумает о таком способе оставить службу в Корпорации.
Она не пришла ни в больницу, ни в комплекс «Горний ручей», где проходил период восстановления перед серией операций по регенерации и имплантации. Два вид-звонка, состоящих, в основном, из обоюдного молчания. Увеличившийся в разы поток счетов за покупки в дорогих маркетах и бутиках, поездки на курорты, заказ омолаживающих процедур… Основной банковский счет Спенсера задрожал, но выдержал и этот натиск. «Но на кой уроженке этой Параллели, помешанной на генной хирургии и здоровом образе жизни, омолаживаться в… погодите, двадцать пять? О, боги… Вы жестоки», - думал тогда доктор, аккуратно подтягивая резервы с рабочих счетов, и ограничивая безумный dance Macabre своей почти бывшей женщины на костях его финансового состояния и репутации. – «Интересно, сколько она вытерпит, прежде чем объявит о размолвке и разрыве отношений?»
- Ты – грязное никчемное животное, Спенс! – доктор вздрогнул, услыхав в свой адрес такой пассаж. На мгновение в нем вспыхнула ярость, и он схватился за изящные ручки своего кресла, пискнувшие и задрожавшие. – Ты оставил меня, твою возлюбленную, без средств к существованию!
Спенсеру стало тошно и неловко. Словно в его приемной кто-то навалил огромную кучу прямо на стол секретарю. И неважно, что секретарь – виртуал, и запахи не ощущает…
- Как ты посмел попасть в ту авиакатастрофу! – женщина не унималась, словно разыгрывая давным-давно прорепетированную и отработанную до последнего жеста мизансцену. – Я так переживала, так переживала…
Из-под складок ее темного одеяния раздали вполне натуральные рыдания, и Спенсер перевел взгляд на глаза, прикрытые тонкой полоской полупрозрачного капюшона-сетки. Они были сухи, как колодец в пустыне.
Он снова промолчал, прокручивая в сознании и виртуале последние траты Тайны, и привязывая их географически. Несколько переводов с призрачной меткой «консультации» были сделаны на небольшой счет, принадлежащий лыжному курорту «Совиный Берег». Куда она зачастила как раз с момента неожиданного возвращения переломанного и медленно загибающегося Спенсера в эту параллель…
«А теперь – внимание. Кажется, тебя пытаются кинуть на бабки, и свалить к лыжному инструктору…» - док криво усмехнулся, стараясь, чтобы наружу эта гримаса не проникла. – «Интересно, а если бы я не сидел неподвижно в медицинском кресле, вы бы пришли вместе, и набили мне морду?»
- Понимаешь, мне необходимы ежедневные процедуры, косметические, и медицинские, чтобы…
- Понимаю. Чтобы создать хотя бы видимость мозгов в твоей красивой голове. Весь этот пиллинг, шейпинг, шопинг и фрекинг – удел дам далеко за пятьдесят, знаешь ли. Тебе же двадцать шесть, а выглядишь ты на шестнадцать…
- Но я хочу быть красивой!
- Лучше бы ты хотела стать умной. И, например, появилась бы разок в больнице, пока я там загибался, не зная, выживу, или нет.
- Но милый, я так переживала…
- Не вижу. И не верю. Кстати, как поживает твой лыжный инструктор?
- К-какой…
- О, у тебя их несколько? Ты делаешь успехи, дорогая… Советую еще обратить внимание на танцоров клиско, их тазовая мускулатура великолепна. Если бы они еще не были поголовно гомосексуалистами…
- Милый, ты сменил ориентацию? Ой, это так неожиданно…
- Тайна, ты ведь даже не блондинка! – Спенсер встал с кресла, и сделал два шага навстречу ей, сжав зубы от адской боли. Внутри поврежденных конечностей сжались и явственно заскрипели регенерированные кости и мышцы, переплетавшиеся с искусственными имплантами. Большие карие глаза, широко распахнутые с выражением глубокого непонимания, напомнили ему, что в этих краях анекдоты про блондинок не существовали никогда. В отличие от блондинок. – Откуда такая уверенность в моей тупости и ограниченности?
- Н-но… Линдси сказал, что ты не сможешь ходить никогда, его дядя…
- В жопу дядю, и твоего Линдси! – рявкнул Спенсер, шагнув еще раз. Потом еще. – Будь он хоть трижды мужчиной, хоть сверху, хоть снизу… Он не знает, что мы с тобой не женаты!
Глаза под сеткой распахнулись еще шире. Тайна испугалась и, кажется, испытала шок.
- Как не женаты? А помолвка? Год назад, еще до…
- Идиотка… - прошипел доктор, останавливаясь прямо перед ней. Внутри него верещали датчики медицинской системы, накатывающей волну за волной стимуляторы и обезболивающие. Но душа требовала движения и, что уж там, мести. – Тебя твои родственнички, змеи подколодные, так и не научили, что после помолвки, спустя год или два, нужно проходить процедуру государственной регистрации сочетания? Иначе при размолвке ты не получаешь ни шиша, кроме того, что записано в предварительном соглашении…
Он поднял правую руку, и направил указательный и средний пальцы ей в переносицу, внимательно наблюдая за глазами и складками сари.
- Дорогой, ты так волнуешься… - Тайна пошевелила руками под сари, словно доставая что-то из набедренной сумки… или кобуры. – Может, я помогу тебе?
Спенсер мысленно нажал на спуск парализатора, вмонтированного под ноготь. В кончике пальца образовалась темная точка, выплюнувшая синюю вспышку изучения. Тайна, дернувшись, обмякла в объятиях геля. Из-под сари на пол выскользнул короткий излучатель.
«Значит, все-таки, угадал», - Спенсер подозвал кресло, и, матерясь про себя, осторожно уселся в него, позволяя медсистемам делать свое дело. – «Линдси, или Франки, или еще какой обалдуй. Нейропрограмматор. Зомби-программа. Увы, ребята… Я, конечно, не дядя всего ФБР Джо Хуккер, который такие схемы по десятку на дню раскрывает, чисто для разминки. Я – доктор С. Спенсер, и убей меня господь, если я помню, что означает эта гребаная «С» перед моей фамилией… Зато я видел много миров, и умею убивать. И работаю в странной… и иногда весьма страшной Корпорации. Для которой что Хуккер, что какой-то лыжный инструктор, что вся Параллель – одна пригоршня праха».
Он поднял излучатель манипулятором. Стандартный гражданский парализатор, дизайнерский корпус, куча ненужного функционала, сжигающего батарею втрое быстрее… И ни одного отпечатка пальцев, кроме оставшихся от Тайны. Гравитационный барьер утилизатора сглотнул кусок пластика и металла, не поморщившись.
С Тайной было сложнее.
Спустя двенадцать дней Спенсер стоял в кабинете киберпсихиатра Дариана Мюллера по прозвищу «Борман». Доктор налегал на трость под неслышимый никому, кроме него, писк медимплантов, но садиться отказывался. Борман бледнел, потел, протирал широкий лоб с залысинами, но отказать своему гостю в правде так и не смог.
- П-понимаете, д-д-д…
- Доктор. Философии. Спенсер, – вдумчиво поскрипывая коленями, отвешивал слова Спенсер. – А вы – киберпсихиатр. Вот и дайте мне раскладку по пациенту 4560, код «Тайна». Диагноз. Сроки исцеления. Виновные. Способы исцеления. Виновные. Способы наказания.
- Спенсер, я…
- Молчать! – Доктор вытянул вперед трость, чтобы выступающий из нее раструб десинтора был как можно ближе к мгновенно взмокшему лицу Дариана, и ласково пошевелил пальцем, затянутым в лайковую перчатку. Спуск слегка подался под прикосновением. Из-под стола послышался трубный протяжный звук, заглушаемый шипением ароматизатора. – Без заиканий. У вас есть минута. Время пошло.
Борман покраснел, хрюкнул, но смог справиться с собой, заглотив пилюлю из коробочки на запястье. И затараторил неестественно высоким голосом:
- Понимаете, пациентка с тяжелым поражением личности, известная как «Тайна», находится в искусственной коме с момента поступления две недели назад…
- Одиннадцать дней. Точнее, доктор! – подбодрил его тычком трости Спенсер. – Или вы хотите жить вечно?
- Хрррр… Поражение основной личности проведено через имплант шунта, при подключении к зараженному источнику. Загружена матрица новой личности, выявленная и лоцированная нашими киберами. Создатель матрицы пока неизвестен, но…
- Сорок пять секунд. Смелее, никто вас в полицию не сдаст…
- Лыжный курорт «Совиный Берег». Лыжный инструктор Линдси Баскет, он же – Красавчик Ион Ионеску, румын…
- Прогнозы? – прервал Бормана Спенсер, доставая из левого кармана пластиковые листочки.
- Восстановление основной личности в полном объеме невозможно, затронуты базовые параметры и память… Мы приложим все усилия, но… Понимаете… - киберпсихолог шумно вдохнул, и снова испортил воздух в кабинете. Спенсер поморщился, чуть двинув пальцем. – Мы восстановим ее по теневым копиям в шунте, но с потерей памяти о последних событиях!
- На период в год.
- Ч-что, простите? – Дариан непонимающе дернул утопающим в жировых складках подбородком. – П-почему?
Спенсер опустил трость, с трудом заставляя руку не заходиться мелкой дрожью от боли в ногах.
- Вы справились, мистер Мюллер. Я оплачу все расходы. Вы сотрете из ее памяти меня, наши отношения и события после мая прошлого года. Скажем так, травма мозга после падения с лыж на курорте, амнезия… Придумаете сами.
- Х-хорошо… - киберпсихолог покраснел еще сильнее. – Прошу простить за… э-э-э…
- Не беспокойтесь. Я бы сам обгадился, будучи на вашем месте, – Спенсер, улыбнувшись, бросил на стол листочки, которые сжимал в левой перчатке. – Перед стиранием зомби-программы продемонстрируйте носительнице эти визуалы. Это поможет вычистить её полностью…
Дориан Мюллер уставился в разлетевшиеся веером перед ними объемные снимки. На белом искрящемся снегу было распростерто тело молодого мужчины в яркой зелено-оранжевой куртке лыжного инструктора. Снег усеивали ярко-алые пятна и капли, сливавшиеся под телом в сплошной покров, исходящий паром. Многочисленные разрезы и разрывы превратили торс и ноги инструктора в сплошную кашу. Обрывки ткани, белые кости, сизые обрывки внутренностей, красная кровь и вялые волокна мышц…
На смуглом красивом лице погибшего застыло странное выражение удивления и страха, и застывшие глаза смотрели прямо в камеру, заглядывая куда-то глубоко в душу.
Бормана стошнило прямо на визуалы.
- Снеговой комбайн. Без кожуха. Прискорбная случайность, - глухо сказал Спенсер, уже открывающий двери кабинета. – Надеюсь, вы понимаете, что это не должно выйти из нашего тесного круга, Дариан?
- Да, доктор! – Мюллер приподнялся в кресле, опершись руками в склизкую жижу на столешнице. – Я буду нем, как…
Дверь закрылась.
-… могила, - договорил киберпсихолог, и потерял сознание.
Спенсер стоял перед молочно-белым кругом перехода, и понимал, что в этом мире теперь появится только на миссии. «Укатали сивку крутые горки? Или сивка укатал сам себя?» - подумал доктор, поправляя лямки рюкзака. Все счета переведены на Корпорацию, недвижимость законсервирована, легенда создана, федералы обласканы…
Тайна завтра выйдет из лечебницы.
Похудевший и осунувшийся доктор Мюллер сказал по вид-связи, что она так и не смогла вспомнить ничего о Спенсере. Банковский счет клиники, пополнившийся накануне, похудел на несколько миллионов - в счет обеспечения дальнейшего существования этого милого создания. Маленькой Тайны. Но Спенсер знал, что киберпсихолог планирует жениться на своей пациентке, и нисколько не беспокоился об их судьбе, совместной или раздельной...
Жизнь казалась прекрасной.
Таймер пискнул, и он широко шагнул на своих исцеленных ногах в колыхнувшийся туманом круг.
Начинался новый день.
@темы: творчество, проза, мое, Доктор Спенсер
-
-
20.12.2014 в 23:01нашла повторы в окончании и немного кривоватую фразу о том, что должно не быть. не должно быть - так будет лучше))
-
-
20.12.2014 в 23:05-
-
20.12.2014 в 23:32-
-
20.12.2014 в 23:36А тебе я сегодня благодарен еще и за прекрасный стимул и вдохновение, горевшее во мне)
-
-
21.12.2014 в 00:02-
-
21.12.2014 в 00:20-
-
21.12.2014 в 13:26-
-
21.12.2014 в 14:06-
-
21.12.2014 в 17:51-
-
21.12.2014 в 19:54-
-
21.12.2014 в 22:52-
-
21.12.2014 в 22:59Порно и задорно!
-
-
21.12.2014 в 23:34просто смерть не возбуждает... интерес во мне, друг мой в капюшоне)
-
-
21.12.2014 в 23:36*слова автора: Господи, сохрани и помилуй! Шут в Инквизиции!!!*
-
-
21.12.2014 в 23:50-
-
22.12.2014 в 00:18-
-
22.12.2014 в 11:58-
-
22.12.2014 в 12:03-
-
22.12.2014 в 18:03-
-
22.12.2014 в 20:28-
-
22.12.2014 в 21:56-
-
22.12.2014 в 22:03-
-
22.12.2014 в 22:22-
-
22.12.2014 в 22:28Мне хочется быть с ней. когда касаешься человека, понимаешь, что надо делать, и как именно стоит обнять, поцеловать, погладить по спине... На расстоянии это сложнее, ведь я иногда не слышу сигналов, не вижу очевидного, и вообще...
Мне горько от того, что я - таков. Даже Шутам бывает горько...
-
-
22.12.2014 в 22:30