Есть долг, честь и совесть. И кибервойска.
первый фрагментНад мирно спящей Лернеей вставало солнце. Рассвет отгорал, и краешек светила только появился над горизонтом, обманчиво неяркий и теплый. Только смотреть на него было некому — окна хабитатов, созданных еще при первой колонизации, были наглухо задраены, и металлические створки противометеоритной системы опущены.
Джок зевнул, и вдохнул прохладный воздух, пахнущий ушедшей ночью и неизвестными ему цветами. Открытое окно и убранный в пазы ПМС непременно вызвали бы у местных жителей разрыв сердца, печени, почек и всей прочей требухи, которая напихана в человека шутницей-природой. Но, познакомившись с этой милой привычкой жителей Лернеи впадать в ярость или падать в обморок при любом намеке на распахнутое после наступления темноты окно, мистер Эри принял ее к сведению, и никому не говорил про нарушение режима.
Над туземными обычаями можно смеяться, можно их не любить или наоборот, уважать и ценить, но гораздо лучше вести себя так, как хочется. Сейчас он размышлял над истоком этой смешной для жителя Солярного Центра тяги проводить вечера взаперти, герметизировав двери, окна и перейдя на внутренний контур воздушного питания.
— Наверное, это связано со временем первой волны колонизации, — тихо произнес он, отхлебывая кофе из небольшого термоса-непроливайки. Металлический стакан прожил длинную, насыщенную событиями жизнь, но на нем не появилось ни царапины, и Джок часто шутил с коллегами по организации, дескать, «он еще внукам послужит». Эри любил утренний горячий напиток за незабываемое ощущение, когда с мозга словно спадает облепившая его пелена, и никогда не нарушал своих ритуалов. — Неизвестная экосистема, ядовитая пыльца, или какие-нибудь насекомые, активные только в темноте. Надеюсь, их уже истребили за три века-то. А, может, колонисты хотели сделать свои жилища похожими на свою родину? Например, Барнард-2 до терраформирования. Все дома круглые, окна маленькие, обязательны гермозатворы и генераторы атмосферы — разреженный воздух шутить не будет…
Но на Этаке с атмосферой было все отлично. Мир первого эшелона, по неизвестной причине не заселенный во времена Всплеска, когда неуклюжие корабли-колонии разлетались во все стороны от Земли. Идеальные условия, совпадающие с прародиной человечества вплоть до второго знака после запятой — состав атмосферы, сила тяжести, магнитное поле, продолжительность года и суток. Животный мир, правда, отличался сильнее. Судя по картинкам в справочнике «Тысяча и одна планета», здешняя эволюция замерла где-то на членистоногих, и робко делала шаги в сторону позвоночных, пока не пришел человек, и не порушил стройную систему ко всем чертям.
— Кстати, о чертях, — Джок набрал на тонкой пленочной клавиатуре, вшитой в рукав его универсальной рубашки, последовательность доступа к файлам «Х-ренилища». Неуклюжий крейсер, похожий на полукилометровый утюг, который украсили надстройками и небольшими крылышками по бокам, безуспешно прикидывался мирным исследовательским судном, и висел на средней орбите прямо над Лернеей, чтобы не тратить много времени на коммуникации… и не только. — Посмотрим, что сотворили местные с флорой и особенно с фауной. Мне показалось, что они тут все совсем охренели.
Вызов эколога Организации стоил очень дорого. Самому Эри доставались какие-то копейки с контракта, главным же было то, что он мог заниматься любимым делом, не отвлекаясь на выживание и добывание пропитания — организация платила за всё. Ну, почти за всё. Купить рениевый астероид и взорвать Т-бомбой он бы не смог, но физикой высоких энергий занимались другие.
«Это только для краткости я эколог. На самом деле, кроме экологии и биоинженерии, приходится заниматься и медициной, и климатом, и археологией, и хрен еще знает чем, — подумал Эри, еще раз вдохнув терпкий аромат, льющийся снаружи, и вздохнув, — например, борьбой с предрассудками в виде ночной боязни открытых окон».
Он ткнул пальцем в механическую кнопку, закрывавшую открытые створки, и аромат цветов быстро исчез, сменившись запахами пластика, уплотнителей и регенерированного воздуха. Начинался еще один день.
— Вы должны провести полное сканирование умеренного пояса Этаки, и выявить наличие высших форм жизни вне крупных поселений, — губернатор шумно вздохнул, и промокнул выступивший на лбу пот белым платком. По виду затянутого в коричневый мундир планетарной администрации мужчины средних лет можно было сказать, что он сильно нервничает, но скрывает это. От себя Джок добавил бы: «и тщательно избегает говорить конкретно о деле». — Мистер Эри, задача простая, это даже моему референту понятно. Думаю, за неделю вы составите полную схему.
— Мне потребуется по меньшей мере две недели, одна — на работу спутников и анализ данных, и еще одна — на уточнение полученной информации с борта «Хранилища» или лично, с атмосферного бота, — Джок меланхолично перемалывал стандартные фразы, объясняющие клиенту, что он — не царь, не бог, а так, кошелек с ушками. На самом деле, сканирование и анализ требовали от недели до месяца, как повезет с биосферой. Но Этака с ее членистоногой жизнью позволяла управиться за несколько дней, резонанс позвоночных с насекомыми не спутает даже выпускник начальной школы. — Если вы хотите, можно сократить срок вдвое, но это приведет к падению точности до 60%. У нас не метеостанция и не репродуктивный центр, слишком много переменных. Чтобы добиться хорошего результата, нужно много и долго работать…
На деле больше всего Джоку хотелось прогуляться вокруг своего временного жилища в Лернее, и потихоньку взять образцы растений. Визуальный осмотр не показал, какое из них так одуряюще пахло, и в уставшем от скачки по планетам экологе взыграл азарт исследователя. Да и запах ему понравился, хоть и не вызывал никаких ассоциаций. Просто яркий сочный аромат, от которого становится приятнее жить.
— Хорошо, мистер Эри. У вас будут две недели, — губернатор отстегнул верхнюю застежку мундира, и сжал челюсти. Чувствовалось, что он с удовольствием вмазал бы кулаком по столу, но только не в присутствии дорогого гостя. Очень дорогого. — Результаты перешлете мне лично, без копирования и отправки отчета вашему начальству.
— Конечно, мистер Максимус, — кивнул головой Джок, настораживаясь. Подобные просьбы он слышал часто, и ни один случай не обходился без игр с законом. Обычно те, кто так говорил, проигрывали. Но это еще не повод им отказывать и вызывать подозрения. — Как скажете. Отчет я предоставляю после окончательного визирования работ и выполнения контракта. Примерно через пять дней после завершения сканирования.
«Если не возникнет осложнений, — подумал он, и улыбнулся. Хотя и хотелось поморщиться, но клиенту-то зачем об этом знать? — А они будут. Уже есть».
— В таком случае, буду ждать сообщения, — Максимус поднялся с массивного кресла, показывая, что прием закончен, и подал Джоку руку. Рукопожатие было крепким, но влажные ладони и холодная кожа вызвали у Эри некоторое отвращение.
— Доброго дня, губернатор, — Джок подхватил со стола, обшитого сукном, тонкий лист компа, и вышел из кабинета.
В лицо били лучи солнца, чуть отличающиеся по спектру от земного, но не менее теплые или приятные. Джок сидел на фигурной кованой лавочке в центре поселения. Вокруг много зелени, небольшой фонтанчик, сейчас отключенный, и никого. Деловой центр, заглубленный в землю параллелепипед со срезанными гранями, находился южнее, возле станции подземки. Жилые кварталы лежали севернее, а в центре был парк, ухоженный и вылизанный до неприличия, несколько развлекательных центров, муниципалитет и какие-то микропроизводства. С крыши ратуши стартовал ракетоплан губернатора, взявший курс на север, и Эри подумал, что Максимус куда-то очень торопится — машина включила разгонники, едва взлетев. Впрочем, это ничего не меняло. Ему оставалось наслаждаться осенним днем, теплым и ясным, и контролировать высевание спутниковых спор. Лернея для этого подходила ничуть не хуже полярного Гелиополиса, или экваториального Автарха.
На плоском листе выстраивались столбцы чисел и диаграммы, когда очередной сканер собирал себя из облачка спор, выстраивая небольшую конструкцию в четко определенной точке орбиты. Эри прикрыл глаза, и стал думать о предрассветном запахе неизвестного цветка. Мысли соскальзывали на губернаторский страх и заказанное сканирование. Чего может бояться единоличный правитель целой планеты? Пусть заштатной, провинциальной, но с десятком миллионов жителей и довольно круглым годовым оборотом в пятьдесят миллионов топливных единиц. Восстания? Но местные аполитичны в принципе, и их привязанность к своим герметичным жилищам, как и странная привычка запираться в них каждый вечер явно не способствует появлению большого числа активных оппозиционеров. Неизвестных хищников? За три века здешний животный мир описали довольно неплохо, кроме тропиков — там, как всегда, бурлила жизнь, и на каждый квадратный метр приходилось два новых вида насекомых. Известных хищников, или размножившуюся интродуцированную фауну? Это вряд ли, тут не до страха и уж тем более не стоит вызывать эколога. Сами справятся.
— Вы кого-то ждете? — звонкий голос прервал его размышления, и он широко открыл глаза, забыв о солнце. За что и поплатился, зажмурившись снова, и пытаясь восстановить среди размытых темных и цветных пятен лицо довольно милой девушки, стоящей перед ним.
На ней был повседневный костюм, распространенный среди большинства этакийцев. И женщины, и мужчины предпочитали разноцветные просторные штаны со множеством карманов, и яркие рубашки или блузы. Как понял Джок, это относилось к той же области, что и страх перед наступлением ночи и открытыми окнами. Устоявшийся обычай, ритуал, вера, выродившаяся в инстинкт.
— Мистер, кого вы ждете? — повторила свой вопрос девушка. Эри осторожно приоткрыл глаза, и посмотрел на нее пристальнее. Большие глаза красивого карего цвета, тонкие черты лица, которое совсем не портил нос с горбинкой, неплохая фигурка. «Ни грамма косметики, и никакой хирургии, — отметил он, мельком оценив гармоничность сложения дамы. — Все же в патриархальности и провинциальности есть свои плюсы. Один из них — естественность». Сочного зеленого цвета блуза с воланами из шелка хорошо сочеталась с темно-коричневыми брюками и черными высокими ботинками со шнуровкой. — Может быть, министра торговли?
— Я никого не жду, — улыбнулся Джок. Ему нравилась та непосредственность, с которой девушка спокойно обратилась к незнакомому человеку в парке. Лернея, как и большинство небольших городов-поселений, не избежала их вечного проклятия: все знали друг друга, и общались без лишних сантиментов. — Точнее, жду, но не человека, и не министра торговли. Я эколог, и сейчас работаю над анализом биосферы Этаки.
— А, так это вас пригласил Макс, — губы девушки слегка дернулись, словно она была в негодовании. Или ей просто не нравился губернатор. — Вы Эри Джок? Тот самый ученый, который обошелся нам в десятую часть планетного бюджета, да?
«Пожалуй, я ошибся насчет оппозиции и низкой политической активности местных», — удивился Джок, и произнес вслух:
— Да, только Эри — это фамилия. В честь одного из великих озер Земли. Мои предки из Канады, — эколог поймал себя на мысли, что он слишком болтлив, но не придал этому особого значения. — А как вас зовут, незнакомка?
— Люсия. Люсия Маркези, — девушка хлопнула по висящей на бедре сумке, украшенной ярким значком-беджем с изображением енота. — Мой отец — Сонтано Маркези… — она сделала паузу, и многозначительно посмотрела на улыбавшегося Эри, вопросительно заломившего бровь, — министр торговли.
— О, — многозначительно выдал Джок, посмеиваясь про себя, — простите, не знаком с ним лично. Я несколько по другому ведомству.
Люсия наклонила голову набок, словно рассматривая необычную картину, и ее глаза стали немного темнее.
— Эри, не летайте в долину Бабочек, — неожиданно произнесла она, чуть растягивая гласные. — Там нет ничего интересного.
— Почему же?... — спросил Джок, но отвлекся на вибрирующий комп, сообщивший о сбое в формировании кластера сканеров. Когда он отдал команды компу и «Хранилищу», рядом с лавочкой уже никого не было. — Вот же дьявол!
В воздухе явственно пахло теми самыми цветами, что и перед рассветом. Отложив комп, Эри достал анализатор, и снял пробы с растений в радиусе десяти метров. Ни одного совпадения.
— Как странно… — Джок задумался, но комп требовательно пискнул, требуя внимания. — А, твою же мать!
Сегодня он снова проснулся пред рассветом, и долго сидел на широком подоконнике, наслаждаясь для разнообразия чаем и знакомым ароматом. Исследовав вечером все окрестные кусты и клумбы, Джок так и не обнаружил источника терпкого и одновременно сладковатого запаха, который одновременно бодрил и чуть расслаблял, навевал приятные мысли и явственно повышал настроение.
— Если бы знал, что очередная стандартная командировка станет такой приятной, выдавил из губернатора еще неделю, — негромко произнес он, смотря на бледнеющие звезды и краешек солнца, появившийся из-за горизонта.
В кустах негромко треснула ветка. Эри с интересом посмотрел в ту сторону, но за листвой, чуть шевелившейся от слабого ветерка, не было заметно ничего.
— Мне вот что интересно, — протянул Джок, круговыми движениями размешивая чай в термосе, — откуда у Люсии этот аромат? Она не пользуется косметикой, а Этака не производит парфюмерии, даже для внутреннего рынка. Сделала духи сама? Талант…
Мысль о мисс Маркези натолкнула его на долину Бабочек. «Кажется, она просила не летать туда. Но почему? Что там может быть интересного, кроме бабочек? Или, нет, не так. Что может быть там такого секретного? Кроме бабочек, разумеется». Теперь Джока, как говорится, «припекло».
— Разумеется, это может быть такая приманка, — прошептал он, роясь в картах планеты, и подключая аппаратуру крейсера. — Когда говорят: «не делай так», загадочным тоном и с выражением, чаще всего хотят, чтобы это сделали. При этом как бы человека предупредили, честно. И он сам виноват, если вдруг что. Ага…
На карте долина не выделялась ничем особенным — небольшой плоский участок почвы, зажатый между холмами, и бывший когда-то, судя по всему, руслом реки. Удлиненный с севера на юг, заросший кустарником и утыканный странными белесыми столбами, в которых Эри с удивлением узнал термитники. В умеренном климате термиты очень редко возводили подобные конструкции, предпочитая естественные убежища для своих колоний. Сверившись с «Хранилищем», он вычислил высоту термитников, и задумался. «Двадцать метров, — Джок потер рукой подбородок, и представил себе размер термитов-строителей. — Многовато для обычных насекомых. Если они там размером с ладонь, то теперь понятно предупреждение. Но почему Долина Бабочек?»
Он отложил в сторону комп, и понял, что ему очень хочется туда слетать. Прямо сейчас.
Губернатор брезгливо прикоснулся к вымазанному в чем-то липком листу компа мистера Эри. Отставной пехотный майор пережил в свое время очень многое, чтобы не падать в обморок, как голодная институтка, при виде крови или кишок. Но насекомые и все, что с ними связано, приводили его в бешенство, вплоть до применения тяжелого вооружения. Когда его угораздило попасть на Этаку, получив должность губернатора, он понял, что судьба умеет шутить — солдата, ненавидящего жуков, отправляют на планету, заселенную жуками.
Сейчас пришлось пересилить себя, и свои комплексы — ради тех данных, что содержались в компе. Пластиковый лист показал структуру файлов, и Стен Максимус ткнул пальцем в результаты сканирования, выводя их на стенную панель.
Наскоро разобравшись со сложной цветокодировкой форм жизни на объемной схеме, он отбросил все, кроме ярко-малиновых точек, сливавшихся воедино в нескольких областях умеренного пояса.
— Губернатор, у нас запрос от Организации по поводу прекращения жизнедеятельности их эколога, — секретарь поднял голову от тактического монитора, и посмотрел на своего командира. — Они просят объяснений. Пока просят.
Максимус подумал немного, потом скопировал отчет к себе в директорию, и, вытирая руки, отошел от стола.
— Сообщите, что их специалист, — губернатор выделил слово «специалист» презрительным тоном, — погиб в результате несчастного случая. Съеден термитами. Мы готовы передать им останки… Как только найдем хоть что-то кроме компа и одежды. Крейсер пусть тоже заберут, нам он без надобности.
— Принято, сэр! — секретарь углубился в монитор. — В записях мистера Эри содержатся упоминания о некоей Люсии Маркези, странном аромате и образцы растительности, собранные вокруг его хаба.
— Маркези? У него нет детей, — Максимус подошел к схеме, и всмотрелся в ближайшие окрестности Лернеи. — Так. Посмотрим…
— Да, сэр, нет. В наших записях указано, что его жена пропала без вести двадцать лет назад.
— Как раз, когда они снова проснулись, — Стен указал на точку возле хабитата, отведенного Эри. — Вот здесь, Томас. Одна из этих тварей.
— Выслать команду?
— Не надо. Данные уже устарели, а спутники неактивны после гибели оператора, — губернатор уселся в свое кресло, и потер лоб. — Томас, мистер Эри — из той породы идиотов, которые считают, что правила существуют, чтобы их нарушать. А открытое наперекор всем окружающим окно, в другом мире безопасное, у нас означает верную гибель.
— Да, сэр. Феромонная атака. Контроль над высшей нервной деятельностью, модуляция поведения, и последующее выманивание из укрытия, — Томас вчитался в строчки на экране. — Сэр! Тут написано, что Люсия приходила к нему днем. В парке Лернеи.
Максимус вздрогнул, и сжал кулак.
— Кажется, в этот раз все серьёзнее, Том. Они развиваются. Мы закрылись от них ночью, фильтруя воздух, но они научились выдерживать солнечный свет. Что дальше?
— Вызываем Центральное правительство, сэр?
— Нет, Томас, — губернатор пожевал губами, и шлепнул по столу, включая личную панель связи. — У нас на орбите — крейсер Организации. Экокрейсер. И нам нужен тот, кто способен им управлять.
второй фрагмент— Понял, сэр, — Том переключил канал связи, и набрал короткий номер кодированной линии. В углу экранной панели появился мигающий куб, подсвеченный синим. — Думаете, Организация пришлет специалиста?
— Уверен. Экокрейсер — слишком полезная штука, чтобы просто так оставить его висеть на орбите, — Максимус поджал губы, и прикрыл глаза. — Центр часто пользовался услугами Организации, и некоторые операции на границе были выиграны только благодаря вмешательству таких кораблей, как «Хранилище». В его трюмах находится очень много… смерти.
Секретарь непроизвольно вытер руку о штанину.
— Биологическая война, сэр? Но конвенция трехсотого года…
Губернатор улыбнулся, и приоткрыл веки. Ему стало смешно от наивности помощника.
— Войны выигрывают люди, а не оружие. И любые средства хороши, если необходимо, — он хмыкнул. — Если по-другому нельзя.
Куб налился зеленым, и в нем появилось синтезированное компьютером лицо. Зазвучали стандартные фразы о важности этого звонка на Организации, высоком качестве услуг, и славословия в адрес Центрального Правительства. С некоторых времен подобные обороты стали если и не обязательны, то крайне желательны для большей части компаний, работающих в пределах Центра. Опознав звонящего, система перевела звонок на человека. В узкой рамочке губернатор увидел лицо чуть полноватого мужчины тридцати с небольшим лет, с узкой полоской усов под носом, темными вьющимися волосами и чуть приплюснутым носом.
— Добрый день, господин губернатор! — менеджер Организации широко улыбнулся, показывая крупные белые зубы, и включил систему защиты. — Мы получили сообщение от вашего секретаря, и собирались связаться с вами.
— Благодарю, — Максимус непроницаемо смотрел в помаргивающую точку голокамеры. — Очень своевременно. Ваши предложения?
— Предвосхищая ваши вопросы, от лица правления отвечаю «да» на оба, — менеджер сделался серьезен. — Крейсер на вашей орбите важен для нас. И мы пришлем экотехнолога, способного управлять им.
— Нам нужен хороший специалист, — с нажимом заявил губернатор, нахмурившись. — Предыдущий произвел впечатление слишком… романтичного.
— В качестве компенсации Организация предлагает бесплатный пакет услуг на два заказа. Любых, — подчеркнул менеджер. — Для описания компетенции нынешнего сотрудника я скажу лишь, что он участвовал в Таргатайском конфликте. Вы, как человек военный, знаете, что это за рекомендация.
— Действительно, — помолчав, Максимус сжал челюсти еще сильнее. — Работа быстрая, качественная, эффективная. Принимаем.
Курьерский корабль ЦП вошел в систему по пологой траектории, огибая известные спутники, и пару потенциальных мест, подходящих для их установки. Пилот, выжимая из своей небольшой машины всю возможную мощность, обратился к пассажиру:
— Еще два часа, и выйдем на траверз Этаки.
Лежавший в соседнем ложементе мужчина что-то прогудел в ответ, и с трудом шевельнул пальцами. При тринадцати «же» даже в разгрузочном коконе особо не поразговариваешь, и он знаками показал, что в порядке.
Модифицированный для высоких перегрузок пилот пожал плечами в ответ. Он давно забыл, что значит задыхаться от навалившейся на тело тяжести, кровавая дымка лопнувших сосудов не туманила его глаза, и по-своему он был счастлив. У него были звёзды. «А всякие уроды могут сколько угодно портить воздух от каких-то двенадцати «же», меня это не колышет, — подумал пилот, и бросил корабль в гравитационное поле планеты-гиганта, чтобы ускориться и резко изменить траекторию движения. — We all live in the yellow submarine!»
Экотех, преодолевая желание опорожнить кишечник, сдавленный противоперегрузочным корсетом, пристально посмотрел в затылок пилота, и поймал себя на мысли, что, во-первых, не представляет и половины модификаций, которые перенес этот невысокий худощавый человек на своем пути к звёздам, а, во-вторых, в глубине души он, специалист по биологической войне, очень завидует модификанту. И его свободе.
Движением пальцев по сенсору Алдис вызвал на голоэкран описание текущего задания. Работа помогала отвлечься как от ненужных мыслей, так и от давящего ускорения. Пробежав список фигурантов и имеющегося оборудования, он загрустил. Устаревшее морально «Хранилище», висящее на парковочной орбите, не шло ни в какое сравнение с «Замком», который остался дожидаться своего хозяина на базе Организации. Новенький линейный крейсер, переделанный на верфях Мицуи в нечто потрясающее воображение, мог засеять жизнью пол-галактики, или полностью лишить её и намека на что-то сложнее азотистых соединений, плавающих в мутной воде. Конечно, никто не собирался разворачивать полномасштабную биовойну, но мечтать о ней не возбранялось.
Люпен, поджав губы, просмотрел послужной список предыдущего оператора старого экокрейсера, и совершенно не удивился гибели этого романтика. Эпизоды с пыльцой галлюциногенной ивы, укусом мохнатого стрекальщика и поцелуем русалки на Солярисе только подтвердили мнение Алдиса о профессиональной непригодности Джока Эри — так мог вести себя неопытный юнец, не нюхавший не только пороху, но даже и виски. Вот и сейчас, позволить инсектоидам сожрать себя…
«Жаль. Жаль, я не встретил его раньше. Возможно, получилось бы сделать из него настоящего эколога. Или устроить несчастный случай. Какой позор…»
Пилот недовольно заворчал, почувствовав импульс радарной станции. Его курьер совершил маневр уклонения, и ушел из захвата, но «чистого» входа уже не получилось. Это раздражало, и болезненно било по самому дорогому, что оставалось у него — по самолюбию профессионала. Курьер задействовал резервный реактор, и оставил попытки уклонения, ложась на курс к Этаке.
— Если не получилось войти чисто, войдем быстро, — сказал он себе под нос, и улыбнулся.
— Э, офицер, полегче! — просипел из своего кокона Алдис, сглатывая ставшую вязкой слюну. — Мы не бомбить их летим. Полегче!
— Есть полегче… — неохотно ответил пилот, сбрасывая ускорение. — Включить мигалку?
— Уф… — выдохнул Люпен, почувствовав себя на полсотни кило легче. — Ты что, вошел в систему без уведомления?
Пилот ничего не ответил. На панели зарделось окошко системы распознавания.
«Пожалуй, я переоценил тягу к свободе этого… Мудака. Да, определенно. Мудак редкостный летучий, — ядовито подумал Алдис, буравя взглядом затылок в тяжелом шлеме. — Между прочим, нас могли сбить».
— До прибытия на Этаку час сорок минут, — буркнул пилот, — вас вызывает офис губернатора. Какой-то шпак-секретарь.
— Выведи на мой канал, и включи шифрование, — Люпен был холоден и подчеркнуто вежлив. — Если замечу твой интерфейс в строке вызова, лишишься космоса на месяц.
— Понял. Выполняю.
— Курьер «Пересмешник», ответьте службе внешнего контроля, — Синтезированный голос плыл и ломался, линия перекрывалась посторонними шумами и помехами, которые усугубляло включенное шифрование. — Соединение с Этакой, приоритет один.
— Люпен, экотехнолог, на связи.
— Секретарь губернатора запрашивает подтверждение вашего личного кода.
Алдис, слегка поморщившись, ответил пачкой кодов, и добавил туда особые полномочия ЦП — в качестве вишенки на торте. На другом конце линии красноречиво молчали, и это молчание радовало Люпена гораздо больше любых воплей.
— Говорит секретарь губернатора, — уверенный мужской голос прорвался сквозь помехи. — «Пересмешник», вам разрешена посадка на орбитер. Представителя Организации ожидает челнок на поверхность. Со всем уважением.
Последняя фраза была произнесена вроде бы вежливо, но чувствовалось в ней нечто противоположное по значению. Экотехнолог после короткого раздумья списал эту интонационную непонятку на помехи, изношенное оборудование колонии и собственную паранойю, ответив коротким подтверждением.
Пилот пересчитал курс, и, вздохнув, совместил траекторию с обветшалым шаром орбитальной станции, висевшим над экватором планеты.
В офисе губернатора на Этаке Томас откинулся назад в своем кресле, и задумчиво потер пальцем нижнюю губу. Судя по всему, этот Люпен обещал быть достойным соперником в разворачивающейся игре. «Как говорил дядя, каждый хирург хорошо режет только знакомым инструментом. Если ему дать топор вместо нейроскальпеля, пациент поедет в биореактор, — размышлял Том. — Экокрейсер экокрейсеру рознь, и не станет ли «Хранилище» тем самым топором для нейрохирурга?»
Джок зевнул, и вдохнул прохладный воздух, пахнущий ушедшей ночью и неизвестными ему цветами. Открытое окно и убранный в пазы ПМС непременно вызвали бы у местных жителей разрыв сердца, печени, почек и всей прочей требухи, которая напихана в человека шутницей-природой. Но, познакомившись с этой милой привычкой жителей Лернеи впадать в ярость или падать в обморок при любом намеке на распахнутое после наступления темноты окно, мистер Эри принял ее к сведению, и никому не говорил про нарушение режима.
Над туземными обычаями можно смеяться, можно их не любить или наоборот, уважать и ценить, но гораздо лучше вести себя так, как хочется. Сейчас он размышлял над истоком этой смешной для жителя Солярного Центра тяги проводить вечера взаперти, герметизировав двери, окна и перейдя на внутренний контур воздушного питания.
— Наверное, это связано со временем первой волны колонизации, — тихо произнес он, отхлебывая кофе из небольшого термоса-непроливайки. Металлический стакан прожил длинную, насыщенную событиями жизнь, но на нем не появилось ни царапины, и Джок часто шутил с коллегами по организации, дескать, «он еще внукам послужит». Эри любил утренний горячий напиток за незабываемое ощущение, когда с мозга словно спадает облепившая его пелена, и никогда не нарушал своих ритуалов. — Неизвестная экосистема, ядовитая пыльца, или какие-нибудь насекомые, активные только в темноте. Надеюсь, их уже истребили за три века-то. А, может, колонисты хотели сделать свои жилища похожими на свою родину? Например, Барнард-2 до терраформирования. Все дома круглые, окна маленькие, обязательны гермозатворы и генераторы атмосферы — разреженный воздух шутить не будет…
Но на Этаке с атмосферой было все отлично. Мир первого эшелона, по неизвестной причине не заселенный во времена Всплеска, когда неуклюжие корабли-колонии разлетались во все стороны от Земли. Идеальные условия, совпадающие с прародиной человечества вплоть до второго знака после запятой — состав атмосферы, сила тяжести, магнитное поле, продолжительность года и суток. Животный мир, правда, отличался сильнее. Судя по картинкам в справочнике «Тысяча и одна планета», здешняя эволюция замерла где-то на членистоногих, и робко делала шаги в сторону позвоночных, пока не пришел человек, и не порушил стройную систему ко всем чертям.
— Кстати, о чертях, — Джок набрал на тонкой пленочной клавиатуре, вшитой в рукав его универсальной рубашки, последовательность доступа к файлам «Х-ренилища». Неуклюжий крейсер, похожий на полукилометровый утюг, который украсили надстройками и небольшими крылышками по бокам, безуспешно прикидывался мирным исследовательским судном, и висел на средней орбите прямо над Лернеей, чтобы не тратить много времени на коммуникации… и не только. — Посмотрим, что сотворили местные с флорой и особенно с фауной. Мне показалось, что они тут все совсем охренели.
Вызов эколога Организации стоил очень дорого. Самому Эри доставались какие-то копейки с контракта, главным же было то, что он мог заниматься любимым делом, не отвлекаясь на выживание и добывание пропитания — организация платила за всё. Ну, почти за всё. Купить рениевый астероид и взорвать Т-бомбой он бы не смог, но физикой высоких энергий занимались другие.
«Это только для краткости я эколог. На самом деле, кроме экологии и биоинженерии, приходится заниматься и медициной, и климатом, и археологией, и хрен еще знает чем, — подумал Эри, еще раз вдохнув терпкий аромат, льющийся снаружи, и вздохнув, — например, борьбой с предрассудками в виде ночной боязни открытых окон».
Он ткнул пальцем в механическую кнопку, закрывавшую открытые створки, и аромат цветов быстро исчез, сменившись запахами пластика, уплотнителей и регенерированного воздуха. Начинался еще один день.
— Вы должны провести полное сканирование умеренного пояса Этаки, и выявить наличие высших форм жизни вне крупных поселений, — губернатор шумно вздохнул, и промокнул выступивший на лбу пот белым платком. По виду затянутого в коричневый мундир планетарной администрации мужчины средних лет можно было сказать, что он сильно нервничает, но скрывает это. От себя Джок добавил бы: «и тщательно избегает говорить конкретно о деле». — Мистер Эри, задача простая, это даже моему референту понятно. Думаю, за неделю вы составите полную схему.
— Мне потребуется по меньшей мере две недели, одна — на работу спутников и анализ данных, и еще одна — на уточнение полученной информации с борта «Хранилища» или лично, с атмосферного бота, — Джок меланхолично перемалывал стандартные фразы, объясняющие клиенту, что он — не царь, не бог, а так, кошелек с ушками. На самом деле, сканирование и анализ требовали от недели до месяца, как повезет с биосферой. Но Этака с ее членистоногой жизнью позволяла управиться за несколько дней, резонанс позвоночных с насекомыми не спутает даже выпускник начальной школы. — Если вы хотите, можно сократить срок вдвое, но это приведет к падению точности до 60%. У нас не метеостанция и не репродуктивный центр, слишком много переменных. Чтобы добиться хорошего результата, нужно много и долго работать…
На деле больше всего Джоку хотелось прогуляться вокруг своего временного жилища в Лернее, и потихоньку взять образцы растений. Визуальный осмотр не показал, какое из них так одуряюще пахло, и в уставшем от скачки по планетам экологе взыграл азарт исследователя. Да и запах ему понравился, хоть и не вызывал никаких ассоциаций. Просто яркий сочный аромат, от которого становится приятнее жить.
— Хорошо, мистер Эри. У вас будут две недели, — губернатор отстегнул верхнюю застежку мундира, и сжал челюсти. Чувствовалось, что он с удовольствием вмазал бы кулаком по столу, но только не в присутствии дорогого гостя. Очень дорогого. — Результаты перешлете мне лично, без копирования и отправки отчета вашему начальству.
— Конечно, мистер Максимус, — кивнул головой Джок, настораживаясь. Подобные просьбы он слышал часто, и ни один случай не обходился без игр с законом. Обычно те, кто так говорил, проигрывали. Но это еще не повод им отказывать и вызывать подозрения. — Как скажете. Отчет я предоставляю после окончательного визирования работ и выполнения контракта. Примерно через пять дней после завершения сканирования.
«Если не возникнет осложнений, — подумал он, и улыбнулся. Хотя и хотелось поморщиться, но клиенту-то зачем об этом знать? — А они будут. Уже есть».
— В таком случае, буду ждать сообщения, — Максимус поднялся с массивного кресла, показывая, что прием закончен, и подал Джоку руку. Рукопожатие было крепким, но влажные ладони и холодная кожа вызвали у Эри некоторое отвращение.
— Доброго дня, губернатор, — Джок подхватил со стола, обшитого сукном, тонкий лист компа, и вышел из кабинета.
В лицо били лучи солнца, чуть отличающиеся по спектру от земного, но не менее теплые или приятные. Джок сидел на фигурной кованой лавочке в центре поселения. Вокруг много зелени, небольшой фонтанчик, сейчас отключенный, и никого. Деловой центр, заглубленный в землю параллелепипед со срезанными гранями, находился южнее, возле станции подземки. Жилые кварталы лежали севернее, а в центре был парк, ухоженный и вылизанный до неприличия, несколько развлекательных центров, муниципалитет и какие-то микропроизводства. С крыши ратуши стартовал ракетоплан губернатора, взявший курс на север, и Эри подумал, что Максимус куда-то очень торопится — машина включила разгонники, едва взлетев. Впрочем, это ничего не меняло. Ему оставалось наслаждаться осенним днем, теплым и ясным, и контролировать высевание спутниковых спор. Лернея для этого подходила ничуть не хуже полярного Гелиополиса, или экваториального Автарха.
На плоском листе выстраивались столбцы чисел и диаграммы, когда очередной сканер собирал себя из облачка спор, выстраивая небольшую конструкцию в четко определенной точке орбиты. Эри прикрыл глаза, и стал думать о предрассветном запахе неизвестного цветка. Мысли соскальзывали на губернаторский страх и заказанное сканирование. Чего может бояться единоличный правитель целой планеты? Пусть заштатной, провинциальной, но с десятком миллионов жителей и довольно круглым годовым оборотом в пятьдесят миллионов топливных единиц. Восстания? Но местные аполитичны в принципе, и их привязанность к своим герметичным жилищам, как и странная привычка запираться в них каждый вечер явно не способствует появлению большого числа активных оппозиционеров. Неизвестных хищников? За три века здешний животный мир описали довольно неплохо, кроме тропиков — там, как всегда, бурлила жизнь, и на каждый квадратный метр приходилось два новых вида насекомых. Известных хищников, или размножившуюся интродуцированную фауну? Это вряд ли, тут не до страха и уж тем более не стоит вызывать эколога. Сами справятся.
— Вы кого-то ждете? — звонкий голос прервал его размышления, и он широко открыл глаза, забыв о солнце. За что и поплатился, зажмурившись снова, и пытаясь восстановить среди размытых темных и цветных пятен лицо довольно милой девушки, стоящей перед ним.
На ней был повседневный костюм, распространенный среди большинства этакийцев. И женщины, и мужчины предпочитали разноцветные просторные штаны со множеством карманов, и яркие рубашки или блузы. Как понял Джок, это относилось к той же области, что и страх перед наступлением ночи и открытыми окнами. Устоявшийся обычай, ритуал, вера, выродившаяся в инстинкт.
— Мистер, кого вы ждете? — повторила свой вопрос девушка. Эри осторожно приоткрыл глаза, и посмотрел на нее пристальнее. Большие глаза красивого карего цвета, тонкие черты лица, которое совсем не портил нос с горбинкой, неплохая фигурка. «Ни грамма косметики, и никакой хирургии, — отметил он, мельком оценив гармоничность сложения дамы. — Все же в патриархальности и провинциальности есть свои плюсы. Один из них — естественность». Сочного зеленого цвета блуза с воланами из шелка хорошо сочеталась с темно-коричневыми брюками и черными высокими ботинками со шнуровкой. — Может быть, министра торговли?
— Я никого не жду, — улыбнулся Джок. Ему нравилась та непосредственность, с которой девушка спокойно обратилась к незнакомому человеку в парке. Лернея, как и большинство небольших городов-поселений, не избежала их вечного проклятия: все знали друг друга, и общались без лишних сантиментов. — Точнее, жду, но не человека, и не министра торговли. Я эколог, и сейчас работаю над анализом биосферы Этаки.
— А, так это вас пригласил Макс, — губы девушки слегка дернулись, словно она была в негодовании. Или ей просто не нравился губернатор. — Вы Эри Джок? Тот самый ученый, который обошелся нам в десятую часть планетного бюджета, да?
«Пожалуй, я ошибся насчет оппозиции и низкой политической активности местных», — удивился Джок, и произнес вслух:
— Да, только Эри — это фамилия. В честь одного из великих озер Земли. Мои предки из Канады, — эколог поймал себя на мысли, что он слишком болтлив, но не придал этому особого значения. — А как вас зовут, незнакомка?
— Люсия. Люсия Маркези, — девушка хлопнула по висящей на бедре сумке, украшенной ярким значком-беджем с изображением енота. — Мой отец — Сонтано Маркези… — она сделала паузу, и многозначительно посмотрела на улыбавшегося Эри, вопросительно заломившего бровь, — министр торговли.
— О, — многозначительно выдал Джок, посмеиваясь про себя, — простите, не знаком с ним лично. Я несколько по другому ведомству.
Люсия наклонила голову набок, словно рассматривая необычную картину, и ее глаза стали немного темнее.
— Эри, не летайте в долину Бабочек, — неожиданно произнесла она, чуть растягивая гласные. — Там нет ничего интересного.
— Почему же?... — спросил Джок, но отвлекся на вибрирующий комп, сообщивший о сбое в формировании кластера сканеров. Когда он отдал команды компу и «Хранилищу», рядом с лавочкой уже никого не было. — Вот же дьявол!
В воздухе явственно пахло теми самыми цветами, что и перед рассветом. Отложив комп, Эри достал анализатор, и снял пробы с растений в радиусе десяти метров. Ни одного совпадения.
— Как странно… — Джок задумался, но комп требовательно пискнул, требуя внимания. — А, твою же мать!
Сегодня он снова проснулся пред рассветом, и долго сидел на широком подоконнике, наслаждаясь для разнообразия чаем и знакомым ароматом. Исследовав вечером все окрестные кусты и клумбы, Джок так и не обнаружил источника терпкого и одновременно сладковатого запаха, который одновременно бодрил и чуть расслаблял, навевал приятные мысли и явственно повышал настроение.
— Если бы знал, что очередная стандартная командировка станет такой приятной, выдавил из губернатора еще неделю, — негромко произнес он, смотря на бледнеющие звезды и краешек солнца, появившийся из-за горизонта.
В кустах негромко треснула ветка. Эри с интересом посмотрел в ту сторону, но за листвой, чуть шевелившейся от слабого ветерка, не было заметно ничего.
— Мне вот что интересно, — протянул Джок, круговыми движениями размешивая чай в термосе, — откуда у Люсии этот аромат? Она не пользуется косметикой, а Этака не производит парфюмерии, даже для внутреннего рынка. Сделала духи сама? Талант…
Мысль о мисс Маркези натолкнула его на долину Бабочек. «Кажется, она просила не летать туда. Но почему? Что там может быть интересного, кроме бабочек? Или, нет, не так. Что может быть там такого секретного? Кроме бабочек, разумеется». Теперь Джока, как говорится, «припекло».
— Разумеется, это может быть такая приманка, — прошептал он, роясь в картах планеты, и подключая аппаратуру крейсера. — Когда говорят: «не делай так», загадочным тоном и с выражением, чаще всего хотят, чтобы это сделали. При этом как бы человека предупредили, честно. И он сам виноват, если вдруг что. Ага…
На карте долина не выделялась ничем особенным — небольшой плоский участок почвы, зажатый между холмами, и бывший когда-то, судя по всему, руслом реки. Удлиненный с севера на юг, заросший кустарником и утыканный странными белесыми столбами, в которых Эри с удивлением узнал термитники. В умеренном климате термиты очень редко возводили подобные конструкции, предпочитая естественные убежища для своих колоний. Сверившись с «Хранилищем», он вычислил высоту термитников, и задумался. «Двадцать метров, — Джок потер рукой подбородок, и представил себе размер термитов-строителей. — Многовато для обычных насекомых. Если они там размером с ладонь, то теперь понятно предупреждение. Но почему Долина Бабочек?»
Он отложил в сторону комп, и понял, что ему очень хочется туда слетать. Прямо сейчас.
Губернатор брезгливо прикоснулся к вымазанному в чем-то липком листу компа мистера Эри. Отставной пехотный майор пережил в свое время очень многое, чтобы не падать в обморок, как голодная институтка, при виде крови или кишок. Но насекомые и все, что с ними связано, приводили его в бешенство, вплоть до применения тяжелого вооружения. Когда его угораздило попасть на Этаку, получив должность губернатора, он понял, что судьба умеет шутить — солдата, ненавидящего жуков, отправляют на планету, заселенную жуками.
Сейчас пришлось пересилить себя, и свои комплексы — ради тех данных, что содержались в компе. Пластиковый лист показал структуру файлов, и Стен Максимус ткнул пальцем в результаты сканирования, выводя их на стенную панель.
Наскоро разобравшись со сложной цветокодировкой форм жизни на объемной схеме, он отбросил все, кроме ярко-малиновых точек, сливавшихся воедино в нескольких областях умеренного пояса.
— Губернатор, у нас запрос от Организации по поводу прекращения жизнедеятельности их эколога, — секретарь поднял голову от тактического монитора, и посмотрел на своего командира. — Они просят объяснений. Пока просят.
Максимус подумал немного, потом скопировал отчет к себе в директорию, и, вытирая руки, отошел от стола.
— Сообщите, что их специалист, — губернатор выделил слово «специалист» презрительным тоном, — погиб в результате несчастного случая. Съеден термитами. Мы готовы передать им останки… Как только найдем хоть что-то кроме компа и одежды. Крейсер пусть тоже заберут, нам он без надобности.
— Принято, сэр! — секретарь углубился в монитор. — В записях мистера Эри содержатся упоминания о некоей Люсии Маркези, странном аромате и образцы растительности, собранные вокруг его хаба.
— Маркези? У него нет детей, — Максимус подошел к схеме, и всмотрелся в ближайшие окрестности Лернеи. — Так. Посмотрим…
— Да, сэр, нет. В наших записях указано, что его жена пропала без вести двадцать лет назад.
— Как раз, когда они снова проснулись, — Стен указал на точку возле хабитата, отведенного Эри. — Вот здесь, Томас. Одна из этих тварей.
— Выслать команду?
— Не надо. Данные уже устарели, а спутники неактивны после гибели оператора, — губернатор уселся в свое кресло, и потер лоб. — Томас, мистер Эри — из той породы идиотов, которые считают, что правила существуют, чтобы их нарушать. А открытое наперекор всем окружающим окно, в другом мире безопасное, у нас означает верную гибель.
— Да, сэр. Феромонная атака. Контроль над высшей нервной деятельностью, модуляция поведения, и последующее выманивание из укрытия, — Томас вчитался в строчки на экране. — Сэр! Тут написано, что Люсия приходила к нему днем. В парке Лернеи.
Максимус вздрогнул, и сжал кулак.
— Кажется, в этот раз все серьёзнее, Том. Они развиваются. Мы закрылись от них ночью, фильтруя воздух, но они научились выдерживать солнечный свет. Что дальше?
— Вызываем Центральное правительство, сэр?
— Нет, Томас, — губернатор пожевал губами, и шлепнул по столу, включая личную панель связи. — У нас на орбите — крейсер Организации. Экокрейсер. И нам нужен тот, кто способен им управлять.
второй фрагмент— Понял, сэр, — Том переключил канал связи, и набрал короткий номер кодированной линии. В углу экранной панели появился мигающий куб, подсвеченный синим. — Думаете, Организация пришлет специалиста?
— Уверен. Экокрейсер — слишком полезная штука, чтобы просто так оставить его висеть на орбите, — Максимус поджал губы, и прикрыл глаза. — Центр часто пользовался услугами Организации, и некоторые операции на границе были выиграны только благодаря вмешательству таких кораблей, как «Хранилище». В его трюмах находится очень много… смерти.
Секретарь непроизвольно вытер руку о штанину.
— Биологическая война, сэр? Но конвенция трехсотого года…
Губернатор улыбнулся, и приоткрыл веки. Ему стало смешно от наивности помощника.
— Войны выигрывают люди, а не оружие. И любые средства хороши, если необходимо, — он хмыкнул. — Если по-другому нельзя.
Куб налился зеленым, и в нем появилось синтезированное компьютером лицо. Зазвучали стандартные фразы о важности этого звонка на Организации, высоком качестве услуг, и славословия в адрес Центрального Правительства. С некоторых времен подобные обороты стали если и не обязательны, то крайне желательны для большей части компаний, работающих в пределах Центра. Опознав звонящего, система перевела звонок на человека. В узкой рамочке губернатор увидел лицо чуть полноватого мужчины тридцати с небольшим лет, с узкой полоской усов под носом, темными вьющимися волосами и чуть приплюснутым носом.
— Добрый день, господин губернатор! — менеджер Организации широко улыбнулся, показывая крупные белые зубы, и включил систему защиты. — Мы получили сообщение от вашего секретаря, и собирались связаться с вами.
— Благодарю, — Максимус непроницаемо смотрел в помаргивающую точку голокамеры. — Очень своевременно. Ваши предложения?
— Предвосхищая ваши вопросы, от лица правления отвечаю «да» на оба, — менеджер сделался серьезен. — Крейсер на вашей орбите важен для нас. И мы пришлем экотехнолога, способного управлять им.
— Нам нужен хороший специалист, — с нажимом заявил губернатор, нахмурившись. — Предыдущий произвел впечатление слишком… романтичного.
— В качестве компенсации Организация предлагает бесплатный пакет услуг на два заказа. Любых, — подчеркнул менеджер. — Для описания компетенции нынешнего сотрудника я скажу лишь, что он участвовал в Таргатайском конфликте. Вы, как человек военный, знаете, что это за рекомендация.
— Действительно, — помолчав, Максимус сжал челюсти еще сильнее. — Работа быстрая, качественная, эффективная. Принимаем.
Курьерский корабль ЦП вошел в систему по пологой траектории, огибая известные спутники, и пару потенциальных мест, подходящих для их установки. Пилот, выжимая из своей небольшой машины всю возможную мощность, обратился к пассажиру:
— Еще два часа, и выйдем на траверз Этаки.
Лежавший в соседнем ложементе мужчина что-то прогудел в ответ, и с трудом шевельнул пальцами. При тринадцати «же» даже в разгрузочном коконе особо не поразговариваешь, и он знаками показал, что в порядке.
Модифицированный для высоких перегрузок пилот пожал плечами в ответ. Он давно забыл, что значит задыхаться от навалившейся на тело тяжести, кровавая дымка лопнувших сосудов не туманила его глаза, и по-своему он был счастлив. У него были звёзды. «А всякие уроды могут сколько угодно портить воздух от каких-то двенадцати «же», меня это не колышет, — подумал пилот, и бросил корабль в гравитационное поле планеты-гиганта, чтобы ускориться и резко изменить траекторию движения. — We all live in the yellow submarine!»
Экотех, преодолевая желание опорожнить кишечник, сдавленный противоперегрузочным корсетом, пристально посмотрел в затылок пилота, и поймал себя на мысли, что, во-первых, не представляет и половины модификаций, которые перенес этот невысокий худощавый человек на своем пути к звёздам, а, во-вторых, в глубине души он, специалист по биологической войне, очень завидует модификанту. И его свободе.
Движением пальцев по сенсору Алдис вызвал на голоэкран описание текущего задания. Работа помогала отвлечься как от ненужных мыслей, так и от давящего ускорения. Пробежав список фигурантов и имеющегося оборудования, он загрустил. Устаревшее морально «Хранилище», висящее на парковочной орбите, не шло ни в какое сравнение с «Замком», который остался дожидаться своего хозяина на базе Организации. Новенький линейный крейсер, переделанный на верфях Мицуи в нечто потрясающее воображение, мог засеять жизнью пол-галактики, или полностью лишить её и намека на что-то сложнее азотистых соединений, плавающих в мутной воде. Конечно, никто не собирался разворачивать полномасштабную биовойну, но мечтать о ней не возбранялось.
Люпен, поджав губы, просмотрел послужной список предыдущего оператора старого экокрейсера, и совершенно не удивился гибели этого романтика. Эпизоды с пыльцой галлюциногенной ивы, укусом мохнатого стрекальщика и поцелуем русалки на Солярисе только подтвердили мнение Алдиса о профессиональной непригодности Джока Эри — так мог вести себя неопытный юнец, не нюхавший не только пороху, но даже и виски. Вот и сейчас, позволить инсектоидам сожрать себя…
«Жаль. Жаль, я не встретил его раньше. Возможно, получилось бы сделать из него настоящего эколога. Или устроить несчастный случай. Какой позор…»
Пилот недовольно заворчал, почувствовав импульс радарной станции. Его курьер совершил маневр уклонения, и ушел из захвата, но «чистого» входа уже не получилось. Это раздражало, и болезненно било по самому дорогому, что оставалось у него — по самолюбию профессионала. Курьер задействовал резервный реактор, и оставил попытки уклонения, ложась на курс к Этаке.
— Если не получилось войти чисто, войдем быстро, — сказал он себе под нос, и улыбнулся.
— Э, офицер, полегче! — просипел из своего кокона Алдис, сглатывая ставшую вязкой слюну. — Мы не бомбить их летим. Полегче!
— Есть полегче… — неохотно ответил пилот, сбрасывая ускорение. — Включить мигалку?
— Уф… — выдохнул Люпен, почувствовав себя на полсотни кило легче. — Ты что, вошел в систему без уведомления?
Пилот ничего не ответил. На панели зарделось окошко системы распознавания.
«Пожалуй, я переоценил тягу к свободе этого… Мудака. Да, определенно. Мудак редкостный летучий, — ядовито подумал Алдис, буравя взглядом затылок в тяжелом шлеме. — Между прочим, нас могли сбить».
— До прибытия на Этаку час сорок минут, — буркнул пилот, — вас вызывает офис губернатора. Какой-то шпак-секретарь.
— Выведи на мой канал, и включи шифрование, — Люпен был холоден и подчеркнуто вежлив. — Если замечу твой интерфейс в строке вызова, лишишься космоса на месяц.
— Понял. Выполняю.
— Курьер «Пересмешник», ответьте службе внешнего контроля, — Синтезированный голос плыл и ломался, линия перекрывалась посторонними шумами и помехами, которые усугубляло включенное шифрование. — Соединение с Этакой, приоритет один.
— Люпен, экотехнолог, на связи.
— Секретарь губернатора запрашивает подтверждение вашего личного кода.
Алдис, слегка поморщившись, ответил пачкой кодов, и добавил туда особые полномочия ЦП — в качестве вишенки на торте. На другом конце линии красноречиво молчали, и это молчание радовало Люпена гораздо больше любых воплей.
— Говорит секретарь губернатора, — уверенный мужской голос прорвался сквозь помехи. — «Пересмешник», вам разрешена посадка на орбитер. Представителя Организации ожидает челнок на поверхность. Со всем уважением.
Последняя фраза была произнесена вроде бы вежливо, но чувствовалось в ней нечто противоположное по значению. Экотехнолог после короткого раздумья списал эту интонационную непонятку на помехи, изношенное оборудование колонии и собственную паранойю, ответив коротким подтверждением.
Пилот пересчитал курс, и, вздохнув, совместил траекторию с обветшалым шаром орбитальной станции, висевшим над экватором планеты.
В офисе губернатора на Этаке Томас откинулся назад в своем кресле, и задумчиво потер пальцем нижнюю губу. Судя по всему, этот Люпен обещал быть достойным соперником в разворачивающейся игре. «Как говорил дядя, каждый хирург хорошо режет только знакомым инструментом. Если ему дать топор вместо нейроскальпеля, пациент поедет в биореактор, — размышлял Том. — Экокрейсер экокрейсеру рознь, и не станет ли «Хранилище» тем самым топором для нейрохирурга?»
@темы: творчество, проза, мое
-
-
02.09.2015 в 11:50И опять же ты спер моего Томаса, наглый прагматик! Или это тот самый Том?
-
-
02.09.2015 в 12:05Романтика-биолога жалко. Не ожидал, честно говоря, что его сожрут. Стало неожиданностью.
Финал я оставил открытым, так как показалось, что отвечать на все вопросы не стоит.
Кстати. Я тут подумал... В тексте есть ответ, но он не явный. Не сильно ли глубоко я его закопал?
И не пер я твоего Томаса, Лир! Это распространенное имя, и все совпадения случайны. Ну, или кажутся таковыми.
Тот Том, или не тот - пока не ясно. Я даже не могу сориентироваться, из какого мира приплыл этот эпизод.
-
-
02.09.2015 в 14:41-
-
02.09.2015 в 14:59Это разумные, или околоразумные ночные насекомые, которые столкнулись с людьми на заре колонизации. В связи со специфическим жизненным циклом, эти Инсекта Сапиенс активизируются раз в несколько лет (предположительно для рамножения). По недостоверной информации, обладают ульевой социальной структурой, с царицей во главе, как у пчел или муравьев. Отдельные особи обладают способностью к маскировке и мимикрии, вплоть до воспроизведения внешнего вида человека. Контакты колонистов с этим видом носили постоянный характер на протяжении нескольких веков, и жителями планеты был выбран путь пассивной защиты - герметизация циклов воздухоснабжения, стремление оставаться дома после наступления темноты, превратившееся со временем в инстинктивное действие.
Во время, которое описывается в рассказе, произошло совмещение двух событий - изменение поведения инсектоидов, и практически воплотившееся желание губернатора уничтожить опасность.
-
-
02.09.2015 в 19:47Да, было интересно. но... Но чем это кончилось?
-
-
02.09.2015 в 20:08Чем кончилось? Пока ничем, надо закрыть финал, дописать до логического конца.